Российский экспорт в макроэкономически значимых масштабах формируют компании-гиганты, вывозящие сырье. Для среднего несырьевого бизнеса работа на зарубежных рынках за редкими исключениями не входит в число приоритетов. Но именно второй эшелон несырьевых экспортеров продемонстрировал заметный рост экспортной выручки на фоне снижения экспорта большинства сырьевых гигантов.

«Эксперт» начинает новый проект — рейтинг экспортеров России. Ежегодно мы будем публиковать сведения о 200 крупнейших отечественных компаниях, поставляющих товары и услуги за границу. Главный показатель выбора компании и ранжирования в таблице 1 — объем годовой экспортной выручки, номинированной в долларах США. Мы уверены, что эти исследования, с одной стороны, помогут власти и бизнесу более четко понять, какой видят российскую экономику на внешних рынках, а с другой — мы сможем глубже вникнуть в суть экономических связей, укореняющих отечественную хозяйственную систему в мировом экономическом комплексе.

Хотя в национальном масштабе рейтинг крупнейших экспортеров подготовлен впервые, в региональном разрезе подобная практика в медиахолдинге ведется уже десять лет. Журнал «Эксперт Урал» с 2005 года публикует исследования «Экспорт-100 „, в которых участвуют крупнейшие компании Урало-Западносибирского макрорегиона.

Гиперконцентрация

Совокупный объем экспорта российских товаров и услуг по итогам 2014 года составил 496,9 млрд долларов, позапрошлогодний результат — 527,3 миллиарда. Суммарный объем экспорта 200 компаний, вошедших в первый рейтинг крупнейших экспортеров, за 2014 год составил 379,1 млрд долларов, за 2013-й — 391,0. Получается, что в среднем на две сотни крупнейших компаний экспортеров устойчиво приходится около трех четвертей совокупного вывоза товаров и услуг за границу. И это при том, что в качестве субъектов экспортной деятельности в Федеральной таможенной службе (ФТС) зарегистрировано около 20 тыс. юридических лиц. Следовательно, если считать по головам, то наши двести составляют ровнехонько один процент. Таким образом, налицо гиперконцентрация отечественной экономики.

Для удобства анализа разобьем нашу выборку на десятичные группы (децили) — по 20 компаний каждая. Так вот, на первый дециль — 20 самых крупных компаний, 10% от всей таблицы в численном выражении, — в 2014 году пришлось ровно 80% суммарного экспортного потока всех участников рейтинга. (По итогам 2013-го, кстати, приходилось еще больше — 81,1%.) Второй дециль обеспечил 10% экспортной выручки в 2014 году — разрыв с первой двадцаткой в восемь раз! Третий дециль еще более или менее заметен — примерно 4,5% от суммы по выборке-200. Остальные компании в национальном масштабе уже видны мало: суммарный вклад фирм, занимающих в рейтинге 61-ю позицию и ниже, в 2014 году составил всего около 5,5%. В рейтинге явно выделяются четыре лидера, удачно группирующихся попарно; объемы экспортной выручки компаний на пятой позиции и ниже отличаются от четверки лидеров уже кратно. Первая пара — „Роснефть“ (объем экспорта в 2014 году 95,6 млрд долларов) и „Газпром“ (67 млрд) — крупнейшие государственные корпорации. Вторая пара, следующая за первой с результатом вдвое меньшим газпромовского, — „ЛУКойл“ (33,9 млрд) и „Сургутнефтегаз“ (27,7 млрд) — крупнейшие представители частного российского бизнеса. Суммарная экспортная выручка этой четверки в 2014 году составила 224,2 млрд долларов, то есть примерно 60% совокупной выручки всех входящих в рейтинг компаний, или не менее 45% всего российского экспорта товаров и услуг за прошлый год.

Мы не будем сейчас подробно перечислять все причины и негативные следствия гиперконцентрированной и монополизированной экономики, ограничимся лишь одним замечанием. При подготовке этого рейтинга мы в очередной раз столкнулись с тем, что по-настоящему внешнеэкономической деятельностью в России занимается очень мало компаний, их число не адекватно ни актуальной, ни тем более потенциальной мощности российской экономики. Во многом из-за этого и получается, что абсолютными и неоспоримыми трендсеттерами экспортного процесса в стране оказываются четыре крупнейших сырьевика, а для исчерпывающего описания всего потока заграничных поставок одной из крупнейших мировых экономик достаточно рассмотреть несколько десятков компаний. Мы не раз выступали с призывами к отечественному бизнесу интенсифицировать внешнеэкономическую деятельность (например, в рамках Конгресса „газелей“; см. „Средний бизнес и консервативные экономические ценности“, „Эксперт“ № 26 за 2014 год), однако, судя по событиям последних лет, складывается обратная тенденция.

Сырьевой профиль

2014 год для российской экономики не был удачным, компании-экспортеры не исключение. По данным ФТС, падение экспортного потока составило 5,8% (с 527,3 млрд до 496,9 млрд долларов); суммарный объем экспортной выручки компаний из выборки-200 за тот же период — примерно на 3%. Казалось бы, все ясно: чем компания крупнее, тем увереннее она держится.

Внутри выборки-200 движение разнонаправленное: первый дециль — спад на 3,8%, второй — прирост на 8%, третий — минус 6%, четвертый — плюс 9% и т. д. Однако общее правило „чем крупнее, тем стабильнее“ работает все равно: чем дальше компания от первых позиций рейтинга, тем с большей амплитудой от года к году меняется ее экспортная выручка. С одной стороны, крупные компании всегда стабильнее малых, с другой — судя по всему, для многих компаний не из первых десятков рейтинга внешнеторговая деятельность часто не является четким направлением специализации.

Оттого их отгрузки на экспорт оказываются более волатильными: есть внешняя конъюнктура и спрос — поставили за границу, нет контрактов — довольствуются внутренним рынком.

Тем не менее в первой четверке нашей таблицы наблюдается спад, и его масштабы больше среднего по стране и по нашей выборке. Идем снизу: „Сургутнефтегаз“ — на 13,9%, „ЛУКойл“ — на 9%, „Газпром“ — минус 11,6%. У лидера рейтинга „Роснефти“ в графе „динамика“ значится прирост на 4,2% — сказалось поглощение ТНК-ВР.

Для понимания природы динамики внутри выборки-200 перейдем от размерной структуры к отраслевой/продуктовой. Сразу оговоримся, что мы используем консолидированные данные компаний, поэтому точность расчета по отраслям ниже, чем по экономическим агентам: большинство холдингов имеют диверсифицированную структуру, и продуктовая сторона формирования экспортной выручки не всегда очевидна. Тем не менее базовая структура отечественного экспорта бесспорна: минимум 75% суммарной по рейтингу выручки сформировано экспортом нефти, нефтепродуктов и газа. Далее следует тройка секторов второго эшелона: черная металлургия (5,2% суммарной экспортной выручки), цветная металлургия (3,6%) и продукты химии и нефтехимии (5%; правда, этот сектор весьма неоднороден). Остальное в общем-то мелочи: от процента до двух приходится на уголь и кокс, лес и древесину, алмазы и драгметаллы. Заметим, все перечисленное — сырье. А если свалить в одну кучу все, что относится к производству транспорта, спецтехники, станков, приборов, оптики и электроники и обозвать эту смесь „машиностроением“, то его доля в суммарной выручке выборки-200 едва дотянет до одного процента.

Если сравнить продуктовый срез выборки-200 с данными ФТС, то ситуация по экономике в целом окажется менее концентрированной: на нефтепродукты и газ по итогам 2014 года пришлись только две трети национального экспорта, зато на долю агрегированного сектора „машиностроение“ — уже 5,3%. Если посмотреть на эту нестыковку оптимистически, то можно заявить: есть все же в отечественной экономике производители продукции высоких переделов, которая востребована на мировом рынке; да, пускай пока они невелики, но у них есть все шансы дорасти до уровня национальных гигантов.

Биржа дает добро

Экспорт нефтегазовых компаний из выборки-200 в 2014 году просел в стоимостном выражении на 4,6%. Это единственное проседание среди четверки секторов лидеров: черная металлургия — плюс 2%, сборная химии и нефтехимии — плюс 1,8%, а цветная металлургия нарастила объемы выручки на целых 12,3%.

Почему нефтянка проседает, понятно: осенью прошлого года обвалились биржевые цены. В первой половине 2014-го баррель нефти марки Brent стоил 100- 110 долларов, в начале октября — 90, в начале ноября — 83, в начале декабря — 70. Так что есть в отставании нефтяного сектора и объективная экономическая составляющая. В результате за прошлый год в целом страна сократила экспорт сырой нефти на 5,6% (в физическом выражении), а газа (их цены сильно коррелируют) — почти на 12%.

Единственный крупный нефтяной холдинг, показавший в 2014 году прирост экспортной выручки, — „Башнефть“: расположившаяся на восьмом месте национального рейтинга экспортеров компания отметилась приростом на 5,2%, вопреки конъюнктурной логике наращивая поставки. А вот газовый холдинг „НоваТЭК“ по итогам 2014 года и вовсе продемонстрировал колоссальный взлет — плюс 44% экспортной выручки к показателям 2013-го, это самый высокий скачок среди экспортеров первого дециля выборки-200. В компании рапортуют, что рост связан в первую очередь с увеличением объемов выпуска на Пуровском заводе по переработке конденсата и с запуском в 2013 году комплекса по фракционированию газового конденсата в порту Усть-Луга. В результате совокупный (на экспорт и внутренний рынок) объем реализации компанией жидких углеводородов в 2014 году перевалил за 7 млн тонн, на 30,4% превысив показатель 2013-го, несмотря на падение котировок. Но хотя „НоваТЭК“ и крупнейший российский независимый газовый холдинг, с газпромовскими объемами ему не тягаться, общего падения в газовом секторе его успехи нисколько не отменяют.

Заметим, что ощутимо вырос экспорт нефтепродуктов — почти на 9% в натуральном выражении (в финансовом — только на 6%, цены здесь тоже упали). Что, в общем, неплохо: степень передела здесь выше, чем у сырья. Ключевым генератором этого роста стал выходящий на плановые объемы Антипинский НПЗ, не входящий в вертикально интегрированные компании: в январе 2014 года в строй стали вводить третью производственную очередь, что фактически удвоило объемы производства предприятия (с 4 млн до 7,7 млн тонн). А экспортная выручка Антипинского завода в 2014 году выросла на 67,8%.

Металлические цены вели себя по-разному. На рынках черных металлов ситуация ровная: цены не быстро, но уверенно и равномерно поднимались на протяжении всего 2014 года, прибавив за период 15%. В результате в целом по стране экспорт агрегированной группы „черные металлы“ увеличился на 5,2%, в том числе чугуна — на 6,3%, проката — на 6,4%. Оттого многие металлургические предприятия получили увеличение выручки: „Северсталь“ — на 8,4%, Магнитогорский комбинат — на 9,5%, Трубная металлургическая компания — на 17,3%. Однако ситуация в секторе неоднозначная: НЛМК — минус 3,5%, „Металлоинвест“ — минус 6,2, „Мечел“ провалился и вовсе на 10,4%, но здесь сказываются внутренние трудности компании.

В случае с цветными металлами зависимость цена — объем менее очевидна. Вроде бы неплохая конъюнктура была на рынке алюминия и цинка: в целом котировки этих металлов на Лондонской бирже в 2014 году были выше, чем в 2013-м, хотя вторая половина 2014 года прошла под знаком снижения цен. Цены на никель в прошлом году и вовсе переживали взлет: с мая по сентябрь котировки на LME колебались в районе 19 тыс. долларов за тонну, и только к концу 2014-го стали опускаться к нормальным для последних периодов 13–15 тыс. долларов за тонну. Похуже дела на рынке меди: лондонские цены снижаются второй год подряд, падение котировок в 2014 году было безапелляционно равномерным, в результате средняя цена за минувший год уменьшилась на 20–22%.

Вот только реальные поставки соответствующих металлов менялись иначе. Экспорт российского алюминия в натуральном выражении сократился на 13,3%, соответственно уменьшилась и экспортная выручка „Русала“ — на 10%. Это связано с общим снижением объемов производства у корпорации: в 2013 году были остановлены и законсервированы несколько алюминиевых производств. В холдинге посчитали, что рост цен первой половины 2014 года был временным и в целом ситуация на алюминиевом рынке останется вялой, поэтому от выбранной стратегии сжатия отступать не стали.

Первая половина нынешнего года эти ожидания подтвердила.

Поставки никеля, несмотря на взлет цен, в 2014 году оставались на уровне 2013-го. Многие никелевые мощности изношены, так просто производство не нарастишь. Например, „Норникель“ проводит масштабное поэтапное закрытие старого никелевого завода в Норильске. Тем не менее гигант нарастил экспортную выручку на 20,7%, а сравнительно небольшой „Уфалейникель“ (его мощности тоже сильно изношены) — на 36,7%.

Зато поставки российской меди на внешние рынки, несмотря на падение биржевых котировок, в 2014 году выросли на 30% (в стоимостном выражении — на 19%). Зарубежные продажи наращивали все три крупнейших отечественных производителя — УГМК, „Норникель“ и РМК, и все трое продемонстрировали положительную динамику экспортной выручки. Традиционно эту активность объясняют двумя факторами: общим — ощутимым снижением спроса на медь на внутреннем рынке, и конкретным — отменой 10-процентной экспортной пошлины на медные катоды с июля 2014 года. Последнее, отмечают в компаниях, особенно благоприятно сказалось на торговле с Китаем и другими азиатскими странами.

Яркая ситуация сложилась в сегменте калийных удобрений. Среднеконтрактные цены на этом рынке снижаются уже несколько лет, но в 2014 году наиболее радикально: до осени 2013-го было под 400 долларов за тонну хлористого калия, в последнем квартале — около 350, а с весны 2014-го — меньше 300 долларов. Однако это обвал не такой, как на рынке нефти: рынок хлористого калия олигополистичен, крупнейший игрок на нем — прикамский „Уралкалий“.

Напомним, что, разорвав отношения с „Беларуськалием“, уральские производители удобрений сменили рыночную тактику: снижать цены, занимать новые ниши и выдавать на рынок максимально возможные объемы продукции. Прежде „Уралкалий“ был сторонником стратегии высоких цен, там намеренно и на опережение сокращали производство продукции, чтобы подхлестнуть их рост. Вот и результат новой стратегии: цены за полгода рухнули в полтора раза, объемы российских поставок калийных удобрений за рубеж увеличились на две трети в натуральном выражении (данные ФТС), а „Уралкалий“ в 2014 году продемонстрировал прирост экспортной выручки на 25% к уровню 2013-го. Это один из самых динамичных скачков среди предприятий крупнейшего дециля нашего рейтинга.

Заметим, что на рынке азотных удобрений ситуация более стабильна: мировые цены на карбамид сильно просели еще в середине 2013-го (хотя и менее обвально, чем калийные), цены на диаммонийфосфат начали было падать в конце 2013-го, но в начале 2014-го выправились. В результате получили небольшой общий рост экспорта в весе на 3%. Заповедник

Обратимся к территориальному срезу нашей выборки-200. Две трети суммарной экспортной выручки компаний рейтинга зарегистрированы в Москве, 7% — в Ханты-Мансийском АО, 4% — в Татарстане, 3,5% — на Сахалине. От процента до двух приходится на Красноярский край (цветные металлы), Башкортостан (нефтепродукты), Свердловскую область (металлы), Кемеровскую область (уголь), Краснодарский край (нефтепродукты), Липецкую область (сталь) и Якутию (алмазы). Перечисленные десять регионов дают еще четверть выручки рейтинга. На оставшиеся 36 территорий, также представленных в рейтинге крупнейших экспортеров за 2014 год, приходится только около 9% суммарной выручки. Если взглянуть на территориальную структуру национального экспорта в целом, то она окажется менее концентрированной, чем распределение в выборке-200: на столицу приходится уже не две трети, а всего 46,3%. Опять-таки, если подходить к этой разнице оптимистично, то можно сделать вывод, что гиперконцентрация в административном центре в целом более свойственна крупным бизнес-структурам, что, однако, не отменяет активности средних компаний на местах.

Можно сравнить доли крупнейших регионов в суммарной выручке выборки-200 (данные АЦ „Эксперт“) и в совокупном потоке национального экспорта (данные ФТС России). С одной стороны, интерес должны вызывать Башкортостан, Кемеровская область и Краснодарский край — их доля в совокупном национальном экспорте ощутимо выше, чем в экспорте „крупняка“. В лучшем случае это можно трактовать так: в регионах сложилась благоприятная деловая среда, что привело к формированию многоукладной модели регионального хозяйства, так как в этих областях наряду с крупными компаниями-экспортерами активно выходят на международный рынок компании меньшего размера. (Подобное можно сказать о Пермском крае и Самарской области, однако их вес все же ощутимо меньше, чем у первой тройки.) Отчего так происходит (если вообще происходит, а не вызвано различиями в методологии расчетов), на данном этапе сказать трудно: это могут быть как «присоски“ крупных компаний региона, так и вполне самостоятельные успешные на мировом уровне средние компании. С другой стороны, территориальная структура нашего субрейтинга несырьевых экспортеров этот тезис не подтверждает: ни один из перечисленных шести регионов в число лидеров не попал.

Отдельно скажем о Санкт-Петербурге и Ленинградской области: их суммарная доля в нашем рейтинге совсем невелика (около процента), а вот в совокупном экспорте страны — почти 8%. Это самый большой разрыв. Более того, Питер с Ленобластью обеспечивают около 20% экспортной выручки нашего несырьевого субрейтинга, больше дают только Москва с областью (25%), что подтверждает наше предположение. Получается так: крупных экспортеров в Петербурге и области зарегистрировано немного, однако если в стране и существует критическое территориальное скопление глобально ориентированных средних компаний, то искать его нужно на Северо-Западе.

Несырьевая шкала

Мы составили субрейтинг из компаний, экспортирующих несырьевую продукцию. В него вошли 38 компаний из списка 200 крупнейших, а также 47 компаний, размерно следующих сразу после черты отсечения крупнейших 200 экспортеров. В этом втором эшелоне несырьевых экспортеров 59% экспортной выручки пришлось на машиностроительные и приборостроительные фирмы. Далее следуют представители химии и косметологии (порядка 18%) и агрегированная пищевая промышленность (включая напитки и табак) — около 15%.

Важно отметить, что средние несырьевые компании в 2014 году нарастили экспорт более чем на 17%, по сектору машиностроения и приборостроения — 15%, по пищевой и табачной промышленности — почти треть. И это на фоне снижения экспортной выручки большинства нефтегазовых гигантов!

У отдельных компаний — участников субрейтинга динамика очень рваная: то взлет, то большой спад. Это еще раз подтверждает, что экспортная деятельность для многих из них пока не является стратегическим направлением работы. Исключение — иностранные бренды (Michelin, Gillette, Caterpillar и проч.), российские подразделения которых создавались в том числе в расчете на поставки в сопредельные с Россией страны.